XIV. "Ромео и Джульетта"

В 1595 году, за шесть лет до "Гамлета", Шекспир создал "Ромео и Джульетту". Эта старинная итальянская легенда послужила сюжетом для многих новелл. На тот же сюжет еще до Шекспира была написана английским поэтом Артуром Бруком поэма под заглавием "Трагическая повесть о Ромео и Джульетте" (1562). Какую-то пьесу о Ромео и Джульетте играли в Лондоне задолго до Шекспира (пьеса эта до нас не дошла). Итак, у Шекспира были здесь многочисленные предшественники.

"Ромео и Джульетта" Шекспира была впервые напечатана в 1597 году под заглавием: "Превосходно сочиненная трагедия о Ромео и Джульетте. Напечатана в том виде, в каком она часто под шумные аплодисменты исполнялась на публике". Из этих слов можно заключить, что пьеса имела большой успех. Под влиянием спектаклей "Ромео и Джульетта" английский народ создал балладу, воспевшую двух веронских возлюбленных (баллада эта до нас не дошла).

В "Ромео и Джульетте" громко звучит гимн постоянству чувства - излюбленная Шекспиром тема. Перед нами столь часто встречающийся в литературе всех народов "треугольник": любящие друг друга юноша и девушка и нелюбимый жених, за которого насильно выдают замуж родители. Но интересно, что Шекспир делает нелюбимого жениха Париса молодым красавцем ("не мужчина, а картинка!" - с восхищением говорит о нем кормилица). Тем значительней подвиг Джульетты, остающейся верной своему чувству, несмотря ни на что.

Молодое и искреннее чувство сталкивается в роковом конфликте с тем обществом, к которому принадлежат Ромео и Джульетта и которое разделено вековой враждой двух старинных феодальных семейств. Эта вражда является злой судьбой Ромео и Джульетты - той судьбой, которая приводит их к неизбежной гибели. Но их гибель является вместе с тем и победой, ибо она навсегда устраняет вековую вражду:

 "Две равно уважаемых семьи 
 В Вероне, где встречают нас событья, 
 Ведут междоусобные бои 
 И не хотят унять кровопролитья. 
 Друг друга любят дети главарей, 
 Но им судьба подстраивает козни, 
 И гибель их у гробовых дверей 
 Кладет конец непримиримой розни"*.

^* (Цитаты из "Ромео и Джульетты" даются в переводе Бориса Пастернака.)

Над могилой погибших воздвигают золотой памятник для грядущих поколений. Взор Шекспира как бы уходит в будущее. Великий гуманист никогда не терял веры в жизнь, и золотым памятником этой веры в жизнь дошла до нас его "Ромео и Джульетта" - одно из прекраснейших произведений мировой литературы.

Джульетта в начале трагедии - наивная девочка. Кормилица называет ее "божьей коровкой". Но вот она полюбила Ромео и задумалась над жизнью, задумалась над теми "истинами", которые ей внушали с детства. Тысячу раз говорили ей, что подлинная честь заключается прежде всего в знатном фамильном имени. Но что теперь для нее, полюбившей человека, значит имя? Это звук пустой:

 "Ты был бы ты, не будучи Монтекки. 
 Что есть Монтекки? Разве так зовут 
 Лицо и плечи, ноги, грудь и руки? 
 Неужто больше нет других имен? 
 Что значит имя? Роза пахнет розой, 
 Хоть розой назови ее, хоть нет", -

говорит она. Сила глубокой страсти охватывает Джульетту. С нетерпением ожидает она наступления ночи:

 "Неситесь шибче, огненные кони, 
 К вечерней цели! Если б Фаэтон 
 Был вам возницей, вы б давно домчались, 
 И над землей настала б темнота... 
 Приди же, ночь! Приди, приди, Ромео, 
 Мой день, мой снег, светящийся во тьме, 
 Как иней на вороньем опереньи! 
 Приди, святая, любящая ночь! 
 Приди и приведи ко мне Ромео!"

Джульетта вспоминает о Фаэтоне. Согласно античному мифу, Фаэтон был сыном Феба, бога солнца. Он взялся править пламенной колесницей своего отца, но погнал коней так быстро, что колесница опрокинулась и жгучие ее лучи превратили Африку в пустыню. В этом образе отражено все нетерпение Джульетты, вся горячность ее чувства. Но в минуту смерти нас поражает мужественное спокойствие Джульетты:

 "Он, значит, отравился? Ах, злодей! 
 Все выпил сам, а мне и не оставил! 
 Но, верно, яд есть на его губах, 
 Тогда его я в губы поцелую 
 И в этом подкрепленьи смерть найду".

За две недели событий, радостных и трагических, Джульетта выросла на много лет. Душой она стала старше Ромео. И не случайно Шекспир закончил пьесу, которую он назвал "Ромео и Джульетта", словами: "Никогда не бывало более печальней повести, чем повесть о Джульетте и ее Ромео" - в конце трагедии Шекспир поставил имя Джульетты на первое место.

Вырос душой за эти две недели и Ромео. Сначала это просто юноша, вздыхающий о "жестокой красавице", согласно царствовавшей тогда моде, а в конце трагедии он называет Париса, который, вероятно, не моложе его, "юношей", а себя "мужем". "Юноша, не искушай пришедшего в отчаяние мужа!" - говорит он Парису.

Уже современники Шекспира, в особенности молодежь, зачитывались этой пьесой. В XVII веке в читальном зале библиотеки Оксфордского университета находился экземпляр первого однотомного собрания пьес Шекспира (1623). Страницы этой книги говорят о том, что ее много читали. Раскрыв объемистый фолиант, студенты облокачивались на него. Наиболее протертыми локтями читавших и перечитывавших Шекспира студентов оказываются страницы, где описано последнее свидание Ромео и Джульетты (5-я сцена III акта).

В этой трагедии много красоты, мягкости, веселья (Меркуцио, кормилица, комические слуги). Эпически спокоен монах Лоренцо - ученый в рясе. Вся атмосфера пьесы проникнута чувством молодости и весны. И все же над этим прекрасным миром уже веет мрачным ветром.

Сознание гуманистов той эпохи, освобождавшееся из замкнутых пределов средневекового мировоззрения, встречалось в новом конфликте с действительностью, в которой все властнее становилась сила золота, сила чистогана, все откровеннее становилась эксплуатация человека человеком. Недаром Ромео называет золото худшим ядом, чем тот смертоносный порошок, который он получил от аптекаря:

 "Вот золото, гораздо худший яд 
 И корень пущих зол и преступлений, 
 Чем этот безобидный порошок".

Так и в "Венецианском купце" Бассанио называет золото "жесткой пищей Мидаса". В древнегреческом мифе фригийский царь Мидас по молитве своей получил от богов дар превращать в золото все то, к чему бы он ни прикасался. Боги исполнили его желание. И царь Мидас больше не мог вкушать пищи, которая мгновенно превращалась в золото, едва он прикасался к ней. Жажда золота убивает жизнь - такова мысль легенды.

Для истолкования "Ромео и Джульетты" много сделано советским театром. В Англии, например, "Ромео и Джульетту" обычно исполняют как красивую любовную новеллу. Сцены поединков и битв, вся тема вражды Монтекки и Капулетти при такой интерпретации - не больше чем ряд интермедий, которые можно сравнить с заставками и виньетками в книге, с "батальным оформлением лирической новеллы", по выражению одного английского критика. Гибель молодых влюбленных при такой интерпретации является в конце концов игрой слепого и бессмысленного рока. В интерпретации советского театра основная тема трагедии заключается в противопоставлении подлинного гармоничного чувства героев нестройности окружающего их мира.