"Король Лир" на сцене театра им. Моссовета (Ю. Калашников)

Поставленный в конце сезона 1957/58 года спектакль "Король Лир" в театре Моссовета (режиссер И. Анисимова-Вульф) не открыл какого-либо нового этапа в сценической истории этой, одной из самых значительных трагедий Шекспира. Однако его нельзя назвать и "проходным" спектаклем. Трагедия была прочтена глубоко и серьезно, трактовка театра продолжала лучшие традиции советской сцены, в спектакле были настоящие творческие удачи.

Пафос спектакля - в последовательном, беспощадном разоблачении собственнических хищнических инстинктов, уродующих человеческую натуру, делающих человека способным на любые подлости и преступления. В этом страстном осуждении страшного мира Гонерильи и Реганы звучали мотивы, сближающие спектакль с современными интересами и настроениями, так как содержанием нынешнего этапа истории человечества является борьба сил мира, сил будущего с силами войны и реакции, порожденными дряхлеющим буржуазным обществом.

Конечно, сильнее всего этот внутренний пафос спектакля выражен в центральном образе - Короле Лире, как его трактует Н. Мордвинов, так много сделавший в области трагедии на сцене. В его исполнении гармонично сочетаются масштаб и мощь страстей с точным характерным рисунком. Лир Мордвинова потрясен и взбешен открывшимся предательством дочерей. Он величествен и ужасен в гневе, его бесконечно жаль в мгновения, когда он сознает свое бессилие стереть с лица земли всю человеческую гниль. Очистить мир от зла и подлости - вот всепоглощающее стремление Лира. Его трагедия - в бессилии осуществить самому это стремление. К сожалению, даже Н. Мордвинов разделил в своей игре недостатки третьего акта, гораздо менее удачного, чем первые два акта спектакля. И в его игре появилась некоторая холодность, внешняя помпезность и местами даже декламационность.

Однако исполнение Н. Мордвиновым роли Лира по праву может быть отнесено к числу примечательных явлений нашего современного театра.

Другой творческой удачей спектакля театра имени Моссовета стало исполнение роли шута артистом А. Баранцевым, что не часто бывает при постановке "Короля Лира". А. Баранцев играет смело, неожиданно, широко используя эксцентрические приемы и даже акробатические трюки. Но они ни разу не стали для него самоцелью, верным способом позабавить и удивить зрителя. Его интересует смысл всего совершающегося, всех событий, которые он тонко, зло и горько комментирует в своих шутках и песенках, вскрывая их подлинный смысл. Значение роли шута в спектакле благодаря А. Баранцеву бесконечно выросло.

Остальные персонажи трагедии получили верное, но не обладающее какими-либо особыми качествами истолкование^*. Они точно охарактеризованы и достаточно полно передают внутреннюю тему спектакля.

^* (Гонерилья - Л. Шапошникова, Регана - И. Карташова, Эдмунд - Б. Иванов, Освальд - В. Гордеев, Эдгар - А. Консовский, Кент - Б. Лавров, и другие.)

Однако есть в спектакле одна невосполнимая потеря: образ Корделии (артистка Э. Ковенская) в нем как бы отсутствует. Он получился аморфным бесцветным, никак не развивается и поэтому оказывается выключенным из действия. Это, конечно, отразилось на звучании всего спектакля. В нем почти единственной темой стало разоблачение античеловеческого в людях, а тема утверждения благородного и чистого в жизни была в большой мере приглушена.

Особо следует сказать о музыке в этом спектакле. Она в нем - непросто сопровождение, а очень важный и много определяющий компонент. Композитор А. Хачатурян написал большую сюиту, которая была исполнена симфоническим оркестром, записана и воспроизводится на каждом спектакле. Музыка настолько органично вплетена в ткань спектакля, что существенно помогает восприятию действия и шекспировского слова.

"Король Лир" в течение многих лет не включался в репертуар московских театров, и поэтому появление талантливого, хотя и не безупречного, спектакля театра имени Моссовета было встречено зрителем с большим интересом.