Глава IV. Шекспир и тюдоровская историография

Мы уже отметили, что исторические воззрения любой эпохи - одна из важнейших характеристик ее культуры. Особенность исторического сознания тюдоровской эпохи состояла в том, что оно приблизилось вплотную к догадке о существовании социального времени, т. е. что с точки зрения общественно-исторической непрерывное и безликое время подразделяется на "времена", "полосы", на обособленные периоды, каждый из которых имеет свой "лик".

Титульный лист хроники Дж. Стау 'Анналы Англии'. 1592 г.

С момента возникновения цивилизации в распоряжении человека имелись два рода ориентирующих связей: 1) связи пространственные - семья (род), этнополитическая общность (племя, союз племен, государство), Вселенная (универсум), 2) связи временные - настоящее, прошлое, будущее. В разрозненном и незавершенном виде представления о них обнаруживаются и в мышлении народов, не достигших ступени цивилизации. Однако и на стадии цивилизации эти связи далеко не сразу осознаются на протяжении всей цепи, а главное - как пересекающиеся. Последовательно историческим можно считать только тот тип сознания, в котором пространство и время предстают как "стороны" нерасторжимого единства (континуум). Эта ступень в эволюции данного типа сознания достигнута была лишь к середине XIX в., когда историческим содержанием наполнился не только "счет времени" в истории, но и сам человек стал исторически определенным, "человеком определенной эпохи".

Титульный лист латинской грамматики с изображениями так называемых семи свободных искусств. 1607 г.

Забегая несколько вперед, отметим, что историческое сознание Возрождения стояло еще на несколько ступенек ниже указанного уровня. Связи между индивидами (мы именуем их социальными связями) для него еще оставались неизменными, следовательно и человек как общественный индивид также оставался вне истории. Но Возрождение в известной мере уже совместило категорию "общество" (правда, под названием "государство", "политическое тело") с течением истории и тем самым приблизилось к тому, чтобы различать отдельные общественно-исторические эпохи.

Вселенский хаос. Рисунок из книги Дж. Уитни 'Выбор эмблем'. XVI в.

Исторические хроники Шекспира занимают особое место в его творческом наследии. С них, как известно, началось становление драматурга. И если его величайшие создания уводят нас далеко за пределы коллизий английской истории XIII-XVI вв., то это отнюдь не значит, что их анализ возможен в отрыве от той "школы историзма", которую прошел Шекспир в начальный период своего творчества^*.

^* (Шведов Ю. Ф. Исторические хроники Шекспира. М., 1964, с. 8 сл.; Kinghorn А. М. The Chorus of History. London, 1971, p. 39 ff. )

Четыре ступени человеческого существования в сопоставлении с четырьмя состояниями природы. Рисунок из 'Книги мудрости' К. Бовилуса. XVI в.

'Пчелиный улей'. Рисунок из книги ДЖ. Уитни 'Выбор эмблем'. XVI в.

Известно, что среди западных шекспироведов есть ученые, отрицающие самостоятельность Шекспира как исторического мыслителя. В его исторических хрониках они находят лишь художественное отражение, "зеркало" политической конъюнктуры его времени либо расценивают их как своего рода драматургическое "переложение" тюдоровских "историй" и "хроник". Между тем очевидно, что Шекспир не смог бы даже приблизиться к воплощению столь грандиозного замысла - воссоздать историю Англии за целое столетие (и какое бурное столетие!), если бы он не стоял на вершине гуманистической исторической мысли своего времени, если бы он не был способен на критическое отношение к своим источникам. О степени самостоятельности Шекспира в данной области легко судить по тому, как свободно он ориентировался в сложной канве событий указанной эпохи, с какой безошибочностью отделял в тюдоровских "историях" - этих клубках немыслимых противоречий, этой мешанине здравых суждений и нелепостей - важное от тривиального, реальное от домыслов. Круг исторического чтения Шекспира был весьма обширен. Он явно не желал ограничиваться каким-то одним источником, даже таким полным, как хроника Холиншеда - самая пространная история Англии, Шотландии и Ирландии той поры. Шекспир, как известно, обращался также к Холлу и именно его хронику положил в основу первой (по времени создания) тетралогии. Помимо этого, он читал Стау, Фокса, "Зерцало для магистратов" и ряд других хроник, исторических пьес и поэм. Не вправе ли мы заключить, что художник, изучавший столь большое число источников, не ограничивал свою задачу одним лишь стремлением использовать театральные возможности исторических сюжетов?

Колесо и 'трехличная' фортуна. Рисунок из книги Дж. Линдгейта 'Осада Трои'. 1450 г.